«Имей всё. Не владей ничем» – таков был когда-то слоган сервиса Napster. Современные модели генеративного ИИ как будто говорят: «Собирай все данные. Не указывай источники». Однако в будущем вполне могут появиться более справедливые модели, считает профессор Мария Л. Васкес. Адвокат, окончившая Гарвард, в 1990-е годы работала в Virgin Music и наблюдала, как первые файлообменники дали начало легальным платформам потокового вещания. Г-жа Васкес в статье для Журнала ВОИС рассматривает, какие уроки в сфере авторского права можно извлечь из революционных событий прошлого.
В 1990-е годы я была молодым штатным юристом в компании Virgin Music в Лондоне и своими глазами наблюдала музыкальную индустрию в период ее расцвета. Офисы в здании Kensal House гудели: звукозаписывающая компания почти еженедельно заключала новые договоры на звукозапись и издание. Как известно, в 1991 году Virgin подписала с Rolling Stones контракт на 45 млн долларов, что свидетельствовало о ее уверенности в способности «отбить» эти деньги на продажах пластинок. Однако индустрия тогда находилась на грани беспрецедентных перемен.
Сервис Napster ворвался на рынок в 1999 году и изменил способ потребления музыки. Платформа пирингового обмена позволяла пользователям напрямую обмениваться друг с другом цифровыми музыкальными файлами. Впервые за всю историю любой человек с подключением к интернету мог получить доступ к музыке мгновенно, без лишних усилий и бесплатно, что поставило под удар бизнес-модель целой отрасли. Продажи пластинок и CD-дисков рухнули на фоне процветания сервисов-файлообменников.
Ассоциация звукозаписи США (RIAA) в ответ на цифровое пиратство приняла агрессивную юридическую стратегию, подав тысячи исков против отдельных пользователей. Одним из самых печально известных стал случай Жасмин Томас-Рассет, которой было предписано заплатить 222 тыс. долларов за скачивание и распространение на файлообменнике Kazaa 24 песен, охраняемых авторским правом.
Однако музыкальная индустрия оказалась неспособна предотвратить нелегальное скачивание. К моменту закрытия сервиса в 2001 году число пользователей Napster достигло 80 млн. Практически каждая когда-либо записанная песня теперь была доступна онлайн, и, что еще важнее, потребители привыкли к новому способу получения музыки.
Адаптироваться ради выживания должны не только виды, но и отрасли
Появление на рынке iPod и iTunes Store от Apple в год закрытия Napster перевернуло все с ног на голову. Предложив лицензированные песни в цифровом формате за 0,99 доллара, Apple продемонстрировала, что потребители готовы платить за прослушивание музыки онлайн, если сумма доступна, а платформа удобна для использования.
Это заложило основу для следующего тектонического сдвига – потокового вещания. Такие платформы, как Spotify, появившаяся в 2008 году, предоставили пользователям доступ к обширным музыкальным библиотекам по модели подписки без необходимости получать право собственности.
В этот раз индустрия не сопротивлялась переменам. Хотя многие звукозаписывающие компании сначала держались за физические носители, например CD-диски, впоследствии они приняли потоковое вещание. Сегодня выручка индустрии в основном обеспечивается именно потоковым вещанием, и это явно свидетельствует о верности теории эволюции: адаптироваться ради выживания должны не только виды, но и отрасли.
Пришествие ИИ
Перенесемся в 30 ноября 2022 года. Выход ChatGPT от OpenAI вызвал в индустрии такую же панику, что и сервис Napster более 20 лет назад. Однако в этот раз ставки были еще выше.
Некоторые из ранних компаний «творческого ИИ» лицензировали данные на протяжении 2010-х годов, а этичные ИИ-компании делают это до сих пор. Однако когда множество других коммерческих компаний, занимающихся генеративным ИИ, ринулись разрабатывать свои системы, огромные объемы данных были автоматически собраны с веб-ресурсов почти без попыток отследить источники обучения моделей. В сфере музыки это означало использование существующих музыкальных произведений и звукозаписей, синтезированных битов, текстов песен, последовательностей аккордов и музыкальных схем.
Пожалуй, это можно назвать цифровой «золотой лихорадкой» под лозунгом «Сначала собирай, потом спрашивай». Однако сам объем присвоенных данных сделал почти невозможным отслеживание и указание изначальных создателей произведений, не говоря уже о компенсации. Это породило все нарастающий конфликт между компаниями, создающими генеративный ИИ, и владельцами контента.
Если Napster поставил под удар способ распространения и продажи музыки, то сгенерированные ИИ композиции, треки и дипфейковые исполнения угрожают самим основам создания музыки и авторства. В обоих случаях творческое сообщество дало отпор, подняв вопросы о несанкционированном использовании произведений и размывании прав интеллектуальной собственности.
В основе этих судебных исков лежит вопрос: «Является ли обучение ИИ добросовестным использованием материалов, охраняемых авторским правом?»
Как и в случае с сервисом Napster, судебные иски не заставили себя ждать. Выпуск в апреле 2023 года версии песни Heart on My Sleeve, в которой использовались несанкционированные дипфейки Дрейка и The Weeknd, стал тревожным звоночком для всей индустрии. Было подано много жалоб. Песню удалили с платформ вскоре после выхода, однако последствия ее появления сохраняются до сих пор.
В апреле 2024 года известные музыканты и деятели искусства, в том числе Билли Айлиш, Ники Минаж и Pearl Jam, подписали открытое письмо, осуждающее безответственное обучение ИИ как прямую атаку на человеческое творчество. В июне 2024 года RIAA объявила, что компании Universal Music Group, Sony Music Entertainment и Warner Records подали иск против ИИ-стартапов Suno и Udio, обвинив их в использовании для обучения моделей контента, охраняемого авторским правом.
В основе этих судебных исков лежит базовый вопрос: «Является ли обучение ИИ добросовестным использованием материалов, охраняемых авторским правом?» ИТ-гиганты утверждают, что это так, и сравнивают обучение ИИ с чтением книг человеком. Но каким было бы решение по этим искам во множестве стран, не признающих концепцию добросовестного использования? В отличие от США и других стран общего права, в большинстве стран континентального права существует конечный перечень исключений, которые допускают использование материалов без разрешения в очень редких случаях. И все же исход важнейших исков в США, таких как «New York Times против OpenAI», а также исков музыкальных звукозаписывающих компаний, которые судятся с компаниями, создающими ИИ-музыку, будет иметь глобальные последствия и, возможно, повлияет на нормы в сфере лицензирования и отраслевые нормы по всему миру.
При этом на фоне судебных тяжб в индустрии рассматривается иной путь, сходный с принятием платформ потокового вещания. Не пытаясь остановить развитие ИИ, некоторые деятели искусства и профессионалы музыкальной индустрии ищут способы обратить его себе на пользу.
Стратегии выживания в эпоху ИИ: суды, лицензирование или законодательство?
В апреле 2023 года певица Граймс объявила, что передаст 50% роялти создателям «любой успешной песни, сгенерированной ИИ», с использованием ее голоса. В июне 2024 года в газете Financial Times вышел репортаж о том, что компании уровня Sony, Warner и Universal ведут с принадлежащей Google платформой YouTube переговоры о предоставлении лицензий на их каталоги в целях обучения – вероятно, в обмен на значительную единовременную выплату. Совсем недавно, в июне 2025 года, в Bloomberg вышел материал о том, что некоторые звукозаписывающие компании обсуждают заключение с Suno и Udio мирового соглашения к огромному разочарованию компаний, всегда получавших лицензии на данные для обучения и продолжающих это делать.
Несанкционированный пиринговый обмен Napster проложил дорогу легальным платформам. Однако пока неясно, какого рода санкционированные структуры могут возникнуть в результате сегодняшнего нерегулируемого использования охраняемых авторским правом материалов для обучения генеративного ИИ, чтобы обучение ИИ происходило с уважением к творческим деятелям, которое выражалось бы в установлении авторства и компенсации.
«Имей всё. Не владей ничем» – таков был когда-то слоган сервиса Napster. Современные модели генеративного ИИ как будто говорят: «Собирай все данные. Не указывай источники». Разница заключается в масштабе и прослеживаемости. Если на сервисе Napster отдельные песни все же были различимы и доступны, а Spotify дает возможность найти нужное произведение, то обучение ИИ делает их невидимыми.
Вопрос невидимости, а точнее возможности обнаружения, имеет значение. Хотя на такие платформы, как Spotify, ежедневно загружаются десятки тысяч новых треков, эти сервисы все же обеспечивают возможность обнаружения, помогая деятелям искусства найти аудиторию. Генеративный ИИ создает музыку в беспрецедентных масштабах, но индивидуальность деятелей искусства теряется в процессе обучения.
Если системы ИИ нацелены на формирование настоящих партнерских отношений с творческими деятелями, ИИ-компании должны с помощью технологий улучшить возможность обнаружения, чтобы люди-исполнители сохраняли конкурентоспособность и были заметны. Деятели искусства, возможно, с большей охотой согласятся на использование их работ в массивах данных для обучения ИИ, если их авторство будет установлено, а вклад – признан.
В переговорах с компаниями, создающими генеративный ИИ, важнейшую роль могут сыграть ОКУ, представляющие интересы своих членов
Творческие деятели, которые ведут переговоры о таких добровольных лицензиях, ожидают не только того, что ИИ-фирмы обеспечат установление авторства, но и возможности частично сохранять контроль над своими произведениями и получать за них справедливую компенсацию. В идеальном мире эти лицензии должны обеспечивать уважение прав создателей и стимулировать творческую деятельность, при этом предоставляя разработчикам ИИ доступ к контенту без правовой неопределенности. Однако учитывая огромный объем данных, необходимых для обучения моделей ИИ, и отсутствие стандартизированных структур и механизмов сотрудничества, получение добровольных лицензий на каждое произведение, использованное в рамках автоматического сбора данных, выглядит совершенно невозможным.
Поэтому в переговорах с компаниями, создающими генеративный ИИ, важнейшую роль могут сыграть организации коллективного управления (ОКУ), представляющие интересы своих членов. Технологии блокчейна, уже применяемые некоторыми ОКУ для повышения точности данных в интересах членов, также хвалили за возможность отслеживать данные для обучения, оптимизировать лицензировани���� и обеспечить справедливую компенсацию.
Добровольное лицензирование продолжает развиваться, однако чтобы избежать полной зависимости от медленного и сложного процесса, некоторые ученые предлагают в качестве альтернативного варианта государственные лицензии для машинного обучения. В государственной лицензии может быть установлен стандарт доступа к охраняемым произведениям, что снизит транзакционные издержки, а также обеспечит правовую ясность и справедливую компенсацию. Однако со стороны правообладателей и творческих деятелей наблюдается сопротивление, поэтому любое «универсальное» решение следует тщательно взвесить, чтобы стимулировать инновации в сфере ИИ, при этом защищая жизненно важную роль авторов-людей.
В любом случае следует извлечь уроки из прошлого. Музыкальной индустрии необходимо не сопротивляться инновациям, а задавать им направление таким образом, чтобы проявлять уважение к творчеству, вознаграждать талант и формировать доверительные отношения между деятелями искусства и создателями технологий.
А стороны, заинтересованные в сегодняшних системах ИИ, возможно, смогут задействовать свои технологические компетенции для разрешения созданной ими же дилеммы – разработки инструментов, с помощью которых деятели искусства смогут понимать происходящее, управлять своими произведениями и выдавать лицензии на их использование для обучения ИИ на условиях прозрачности, равенства и расширения полномочий. Как и в случае совершенной Napster революции, в конечном итоге породившей более справедливые модели, подобные iTunes и Spotify, долгосрочный успех будет зависеть от выработки продуманных ответов с уважением к правам создателей. Если процитировать песню Отиса Реддинга, они всего лишь просят «немного уважения».
Об авторе
Профессор Мария Л. Васкес – декан факультета права в Университете Сан-Андрес (UdeSA) в г. Буэнос-Айрес, Аргентина. Она также является директором совместной программы UdeSA и ВОИС по подготовке магистров в области ИС и инноваций и директором Регионального центра ИС и инноваций UdeSA (CPINN). Г-жа Васкес училась на факультете права в Гарварде и работала в Virgin Music в Лондоне и EMI Records в Нью-Йорке, а затем стала партнером в компании Marval O’Farrell & Mairal в Буэнос-Айресе.
Оговорка. Материалы в Журнале ВОИС призваны расширить понимание общественностью интеллектуальной собственности и деятельности ВОИС; он не является официальным документом ВОИС. В данном материале выражены взгляды автора, которые не отражают взгляды ВОИС и ее государств-членов.
